Ничего не скрывая, Зидан оглядывается на свое прошлое игрока и тренера, на свою сегодняшнюю жизнь, но он также говорит о своем будущем, которое, как он надеется, не пройдет мимо сборной Франции.
В середине декабря, когда в Испании еще рекомендовали носить маски FFP2, в мадридском отеле состоялась наша первая встреча. Встреча носила неформальный характер, просто чтобы восстановить связь и обсудить будущую встречу, на этот раз работу. Не каждый день человеку исполняется 50 лет, и не всегда эти полвека так наполнены, как у Зинедина Зидана. После двух хороших часов обсуждения Зизу принимает концепт интервью в двух частях, что превосходит все наши ожидания.
Первая встреча длится более четырех часов, с фотосессией в гостиничном номере недалеко от тренировочного центра «Реал Мадрида» в Вальдебебасе. Это 1 мая и бывший тренер «Мадрида» не бездействует. Накануне «Реал Мадрид» стал чемпионом Испании. Зизу, конечно же, рад новому титулу клуба, в котором он оставил свой след. Будущий юбиляр приезжает за рулем своего электромобиля. Сейчас 10 часов. Испанская столица просыпается этим воскресным утром. Местная звезда может воспользоваться этим спокойствием, которое он так ценит. На следующий день Зидан вернется в то же время для дальнейших полуторачасовых дискуссий, прежде чем улететь на несколько дней семейного отдыха во Францию.
Обладатель Золотого мяча 1998 года не отказывается отвечать ни один вопрос, говорит о прошлом, настоящем и, прежде всего, о будущем, с желанием продолжать тренировать. В частности, о сборной Франции, которую он всегда будет ставить выше всего остального.
Диктофон нагрелся для более чем четырехчасовой записи.
ЕГо семья играет центральную роль в воспоминании о его пятидесятилетии, прокручивающемся между его детством в Ла-Кастеляне, в Марселе, его обучением в Каннах, тремя другими клубами его карьеры – Бордо, Ювентус Турин и особенно Реал Мадрид, между его успехами как игрока и тренера.
Его жизнь сегодня, как отца, как дедушки, сейчас, с появлением маленькой Сии у его сына Энцо. Его чемпионаты мира, его возвращение в 2005 году и его прихоть 2006 года, Карим Бензема, ПСЖ, его кумир Энцо Франческоли. Его увлечения, его хобби и его надежды. Но прежде всего значение его жены Вероники, его матери и отца в его жизни как мужчины и игрока, и его четырех сыновей.
Все или почти все упоминается за семь недель до того, как в этот четверг, 23 июня, он задует свои пятьдесят свечей. Но ностальгии никогда не будет места. Зизу ни о чем не жалеет. Он живет в будущем. С проектами, которые также могут удивить.
Журналисты L’Equipe выбрали 7 обложек с Зиданом, которые отражают его карьеру игрока и тренера.
Впервые главной темой свежого выпуска легендарного издания Зидан стал 23 ноября 1993 года.
— Да, у меня есть эта обложка. Точнее, у моих родителей. Они хранят все. Даже билеты на стадион сохранили. С моей мамой ничего не может быть утеряно! 20 или 30 лет спустя из этого можно сделать бизнес. Ее коллекция впечатляет: футболки, вырезки, все у нее в шкафу. Там даже есть кое-что о чем я не подозревал.
– Вы попытались себе что-то вернуть?
– Да вы что! Даже мои дети не могут (смеется). Мои родители положили все в безопасное место. Мама также забрала себе мой «Золотой Мяч». Никто не имеет права коснуться его…
– И вы даже не пытались вывезти его в Мадрид?
– Нет, это хорошо, что он у моих родителей. С ними, он остается немного и со мной. Как будто у меня дома. Так даже лучше.
– Почему?
– У меня почти ничего нет дома с моей карьеры. Две-три вещи. Я вовсе не консерватор и не материалист. Если я хочу посмотреть на сувениры, я еду в Марсель. Я не живу этим. Мои дети иногда обвиняют меня в этом. Они говорят: «Со всего, что ты сделал, со всего, что ты выиграл, у тебя ничего не осталось!»
У вас даже нет реплик Кубка мира или вашей Лиги чемпионов в качестве игрока или тренера?
Правильно вы говорите – реплики. Это не оригиналы. А мне важен только оригинал. Единственный оригинал, который мне принадлежит это «Золотой мяч». (Он рассматривает следующую обложку, на следующий день после финала чемпионата мира 1998 года, и читает название.) «До конца времен». Я часто думал об этой победе, об этом финале (3:0 против Бразилии, 12 июля 1998 года, на “Стад де Франс”). Сейчас чуть меньше. Но когда я снова погружаюсь в него, он полон воспоминаний, он прекрасен. Наше поколение сделало что-то великое. Дальше жизнь продолжалась.
Что вы сделали со своей футболкой после финала?
Я обменялся одной в перерыве с Роналдо. В ней я забил два гола. В этой футболке я здесь на фото. А вторую в конце матча я бросил на трибуны. Я бросил ее, потому что под ней была футболка. Иначе я бы этого не сделал, я бы не прошел круг почета без футболки. Должно быть, я действительно сделал кого-то счастливым. А третья, я не знаю, где он и кому я ее отдал. В то время у нас было по три футболки на матч. Я ничего не держал у себя.
За несколько недель до вручения Золотого Мяча я много чего наговорил. Я никогда не говорил, что чего-то заслуживаю. Но с этим “Золотым Мячом” так было. Это был не совсем я, но я тогда ну очень хотел его 😄
Что значил для вас этот трофей в 26 лет?
Я был лучшим игроком в мире. Бывает не часто! А в моем случае только один раз. У голосующих могут быть свои предпочтения, но когда они у вас есть, они у вас есть! Ты лучший игрок в мире на данный момент. И это красиво.
Сожалеете ли вы о том, что не выиграли его больше раз, насколько это было возможно, в 2000 или, может быть, в 2006 году?
Никогда. Я никогда не сожалею. Если вы этого не получили, это не для вас. Но я также трижды получал звание лучшего игрока ФИФА (1998, 2000, 2003). Это было неплохо!
Был ли 1998 год лучшим для вас как игрока?
Первые шесть месяцев до финала, но не последние шесть! После чемпионата мира я – катастрофа! Я больше не мог передвигать ногами. Даже мои друзья говорили мне: «Но ведь это твой двоюродный брат играет, это твой двоюродный брат вернулся в «Ювентус»!»
Когда вы выигрываете такой большой турнир, как чемпионат мира, вы склонны расслабляться. И я, я действительно расслабился! И вернуться тяжело. Это требует времени. С января наступил перезапуск. Я был очень хорош в январе и феврале, потом я травмировался (правое колено). Сто дней. Сезон окончен. Затем я вернулся в сезоне 1999/00 годов на вершину с апофеозной победой на Евро (победа со счетом 2:1 против Италии в Роттердаме 2 июля 2000 года). Там я был… на вершине! В течение следующих двух или трех сезонов я больше не отпускался. 1998 год был моим годом. Но я думаю, что сезон 1999/00 годов был моим лучшим сезоном. Не только для меня. Для всего нашего поколения в сборной. Наша сборная Франции была исключительной. Евро-2000 остается вершиной этого поколения. На Евро мы были непобедимы.
А вот обложка вашего перехода в «Реал Мадрид» 10 июля 2001 года.
Это то, что мне было нужно после «Ювентуса». Пойти в самый большой клуб в мире. (Он читает подпись и сумму своего трансфера на тот момент) «500 миллионов франков…» О, это цена Airbus! Пришлось газовать (смеется).
Вас смущала эта сумма? В то время вы были самым дорогим трансфером в истории.
Это странно. Плюс в франках, со всеми этими нулями. Это должно было быть около 76 миллионов евро (около 100 миллионов евро сегодня). Это было потрясающе. У меня не было другого выбора. Было так. «Ювентус» имел право запрашивать сколько он хочет. А “Реал Мадрид” платить.
Как вы пережили этот переход?
Мне только исполнилось 29. Я знал, что мне этого не хватало, «Реал Мадрида». Каким-то образом мне был нужен этот трансфер, чтобы перезапустить свою карьеру. Я был в «Ювентусе» пять лет, выиграл все, кроме Лиги чемпионов. Мы проиграли дважды в финале (1:3 против Боруссии Дортмунд в 1997 году и 0:1 против Реала в 1998 году). Мне нужно было это возрождение, этот новый вызов.
Вы мечтали о «Реал Мадриде»?
Это было в моей голове, и постепенно эта мысль становилась сильнее. Я выиграл все в «Ювентусе», выиграл все со сборной Франции, мне 28-29 лет, нужно начинать что-то на другом уровне. Реал был моим. И я знал, что я был в планах у Флорентино Переса (президента «Реала» с 2000 по 2006 год, а затем с 2009 года). А когда у него что-то в голове, то все очень быстро проходит.
Вы помните вашу первую встречу?
Конечно. Это было в Монако. В первый раз, когда мы увидели друг друга, все случилось там. Не было второй или третьей встречи. Первой было достаточно. Мы сказали хорошо. Флорентино Перес — человек, который не шутит. Когда он говорит : «Мы сделаем это», он это делает. Эта история до сих пор заставляет меня смеяться. 😄
Ну-ка…
Мы сидели за большим столом в Монако на гала-ужине. Мы не сидели рядом. Меня пригласили получить награду. А он протягивает мне салфетку. Внутри было написано: «Хочешь перейти в Реал Мадрид?» И я ответил ему на бумажной салфетке: «Yes». Я до сих пор удивляюсь, почему я ответил ему по-английски! Я мог бы поставить «oui», так как он говорит по-французски, или «si» по-испански, но я написал «yes»… Отсюда и пошло. Я играл там пять лет. Это мой номер. Он меня преследует.
Почему номер 5, который вы носили в «Реал Мадриде», стал вашим номером?
— Пять лет в «Ювентусе», пять лет в «Реал Мадриде»… Если кто-то однажды обратит внимание на значение 5 номера в моей жизни, он обнаружит, что в связи с ним происходят невероятные вещи. Например, я поучаствовал в пяти победах «Реал Мадрида» в Лиге чемпионов: в 1 как игрок (2002), еще раз как помощник главного тренера (2014), и трижды как тренер (2016, 2017, 2018). Даже в моей личной жизни этот номер появляется всюду. Если я останавливаюсь в отеле на 5 этаже, то победа случается в 99% случаев! В «Мадриде» Перес сказал мне: «В моей команде играют с номера от 1 до 11. Не будет на футболке ни 35, ни 40. Свободен только 5 номер». И я ответил: «Без проблем, я беру его немедленно, этот пятый номер многое мне дал.
(Он смотрит на свой фото своего гола в Лиге чемпионов с «Реал Мадридом» в матче против «Байера» из Леверкузена, 2:1, в Глазго в 2002 году.)
У меня уже был “Золотой мяч”, победа на ЧМ в 1998 году, но не эта победа. С этой победой в Глазго я выиграл все почти в 30 лет. Кроме того, с «Реалом» и этот гол принес нам победу. Ему тоже исполнилось двадцать в этом году. Это было 15 мая 2002 года.
Вы помните точную дату финала?
Да, потому что мой сын Тео родился через три дня.
Этот великолепный удар с лета – лучший гол в вашей карьере?
Самый красивый, не знаю. Может быть. Конечно. Но один из самых важных, да. Мне это было нужно, чтобы выиграть свою первую Лигу чемпионов. Мне также нужно было сыграть решающую роль с «Мадридом» в гранд-финале. Я сделал это в сборной Франции, с «Ювентусом» в других турнирах, мне пришлось достичь чего-то с «Реалом» в моем первом сезоне. Когда я это сделал, я стал более расслаблен. После было просто бонусом. Я уже проиграл три финала еврокубков, прежде чем выиграть этот. Один с «Бордо» в Кубке УЕФА (0:2, 1:3 против мюнхенской «Баварии» в 1996 году) и два в ЛЧ с «Ювентусом». Это четвертый финал, я не должен был упустить и его.
Расскажите об этом легендарном голе в Глазго?
Он начинает с кросса Роберто Карлоса, который был… гнилым! Но когда мяч прилетает в центр, он становится великолепным. Мы много раз говорили об этом с ним. Все дразнили его: «Да какую же гнилую свечу ты сделал!» Он со смехом ответил: «Это самый красивый навес в моей жизни! Посмотрите на результат: если бы я не сделал этот пас, ты бы не забил этот исключительный гол”. Он прав. А потом удар. Такой удар бывает только раз в жизни. Пробовал сделать снова, специально для рекламы. Им бы понравилось. Но это никогда не получалось хорошо. Я так и не смог его повторить.
Что вызвало у вас больше эмоций: победа в Лиге чемпионов в качестве игрока или в качестве тренера?
Тренеры, мы несем ответственность. За 25 игроков, но не только. И за клуб, за имя такого клуба вроде «Реал Мадрида». Это огромное бремя, которое мы несем не так, как игроки. Когда ты выигрываешь Лигу чемпионов, да еще три раза подряд, это большое и глубокое чувство выполненного долга. Победа в Лиге чемпионов никогда не бывает удачей. Это труд. Тем более три раза подряд. Я пахал как сумасшедший. Мы много работали. Мои игроки верили в меня; Я верил в них. Мы установили такую связь. Это большая работа с персоналом. Игрок приехал в 9 утра на тренировку. И ушел, в 13:00 я уже был дома. Как тренер я приезжал в 8 утра и часто возвращался домой в 11 вечера. Это не одно и то же. Как и не одинаково напряжение. И этому нет конца, это не остановить . Физически я может уже и был дома, но моя голова оставалась на работе. Я уже думал о тренировке на следующий день, о том, что я должен завтра сказать игроку.
Игроки скорее «придурки»?
(Смеется.) Вы имеете в виду более «расслаблены»? Может быть… но я не был. Это нормально. Игроки менее подвержены стрессу. Вы делаете свою работу, а не работу тренера или ваших друзей. Вы намного больше думаете о себе. Вы делаете все для себя. Тренер больше работает для других.
Вот например из последних обложек: ваша первая победа в Лиге чемпионов в качестве тренера с «Мадридом» над «Атлетико» (1:1, 5:3 по пенальти) 28 мая 2016 года.
Это фото меня радует, потому что я здесь со своими игроками. Это были они и я. Моменты невероятной радости! Они вознаграждают пять месяцев интенсивной работы за мой тренерский дебют.
Какая самая победа самая красивая из трех ваших тренерских побед в Лиге чемпионов?
Три подряд. Вот что прекрасно. Все было замечательно до самого конца.
Но на эмоциональном уровне?
Если выбирать, то против «Ювентуса». Самая совершенная по игре, кроме того, это был Ювентус… Я никогда не выигрывал с ними Лигу чемпионов как игрок. Я провел отличные матчи, например, против «Аякса» в полуфинале 1997 года (4:1 ; первый матч: 2:1), но не дошел до конца.
Мы видели ваше общение с игроками в перерывах этих финалов Лиги чемпионов. Что вы думали в те моменты?
В матче с «Ювентусом» я был не очень доволен в перерыве (при счете 1:1). Я хотел, чтобы мы больше двигались по флангам, были более настойчивы в этом участке поля. Нам также пришлось больше идти в прессинг, усложнить им задачу выхода в атаку. И мы отлично справились с этим во втором тайме с Модричем и Карвахалем. А на другом фланге с Марсело. Забили три гола во втором тайме. И тогда я настаивал на ритме. Не позволяйте другим его навязать. Мы сделали это. Мы проявили свою инициативу первые десять минут тайма. Мы задушили их. Мы пресинговали высоко. Мне нравится видеть свою команду такой. Поднимитесь очень высоко, возьмите соперника за горло. Но нельзя всегда бежать со всех ног. Вы должны быть умны. Вы должны знать, как время от времени отступать назад. Вы не пробежите десять раз по восемьдесят метров туда-сюда, но нужно это делать эффективно. Что касается меня, то мне опять-таки нравится такой футбол, когда моя команда способна высоко прессинговать, быстро возвращать себе мяч, и он быстро циркулирует по полю.
Мне опять-таки нравится такой футбол, когда моя команда способна высоко прессинговать, быстро возвращать себе мяч, и он быстро циркулирует по полю
Против «Ливерпуля» в 2018 году он тоже силен?
В перерыве счет был 0:0. Затем первый гол от Карима (Бензема). Это случилось довольно быстро (51-я минута), он смог перехватить пас вратаря (Лорис Кариус). Они сравняли счет (Мане, 55-я минута), а затем дубль (Гарета) Бэйла (64-я, 83-я), который только что вышел, этот фантастический гол ножницами. Разговор в перерыве тоже произвел эффект. Два-три предложения, конкретные вещи, которые нужно сделать за шесть или семь минут. Обычно, когда вы возвращаетесь в раздевалку, то оставляете игроков в покое. Им нужно восстановиться. Вам не нужно атаковать их сразу. Я знаю, это случилась со мной, когда я был игроком. Пятнадцать минут, бла-бла-бла… Бесполезно. Сообщения не доходят, или воспринимаются плохо. Что касается меня, то я сосредотачиваюсь на двух или трех сильных месседжах. Особенно во время больших матчей, когда очень много напряжения, очень.
Вернемся к вашему дню рождения. Как дела у Зинедина Зидана в 50 лет?
У меня все в порядке. Все нормально (смеется).
Но каково это, когда полвека за твоей спиной?
Жизнь продолжается. Что странно, так это то, что когда мне было 20-25 лет, рядом со мной были на 50 лет меня старше! Теперь это уже не так. Жизнь сгладила этот контраст. Но я, я все еще ребенок внутри! Я хочу всему радоваться. Я со своей семьей. Есть, конечно, вещи, которыми я недоволен… А ведь бывают и большие потери (останавливается). Я потерял одного из своих братьев (Фарида, в 2019 году)… Но жизнь продолжается. Движется вперед. Каждое мгновение, каждое мгновение. Вот почему я люблю свою жизнь. Я, несомненно, нетипичен.
В чем?
Я инстинктивен, не люблю фиксированных вещей, когда знаю, что завтра я сделаю то или это. Нет. Например, я был тренером. Когда я больше не хотел заниматься этим все время, сказал: «Я ухожу». И я начну снова, когда захочу. Мне очень нравится такая идея о жизни, о моей жизни. Я делаю то, что чувствую, когда это действительно чувствую. В таком сложно ошибиться. Я всё делаю с душой. И всё складывается хорошо. Так что даже в случае ошибки, все в порядке.
Вы что-то запланировали на свой день рождения?
Ничего выдающегося, как обычно. Я буду со своей семьей.
Вы часто праздновали свой день Рождения это во время финальных стадий ЧМ и ЧЕ со сборной Франции. Как это было ?
Классически. С тортом и открыткой. Больше ничего. Но часто это было перед большими матчами, четвертьфиналами, даже полуфиналами. Мы должны были оставаться серьезными.
Что бы 26-летний Зинедин Зидан подумал о сегодняшнем Зинедине Зидане в 1998 году?
Что он стал больше человеком. В 25 лет еще есть небольшие сомнения. Делаю ли я всё правильно? Могу ли сделать еще лучше? Я был таким. Я часто хотел, чтобы меня успокоили, чтобы мне сказали: «То, что ты делаешь – хорошо». Сегодня у меня есть эта уверенность, я ее накопил. Но принципиально я всё тот же.
Не слишком ли тяжела для вас слава в 50 лет? В 20 лет еще можно было пойти в любой уютный ресторан…
Но в 20 лет я любил, чтобы меня иногда узнавали, останавливались на улице, фотографировались и подписывались. А когда становишься старше, все наоборот! Ты хочешь покоя. Но я хорошо справляюсь. В Испании меня прозвали «монахом».
Почему?
Потому что журналисты поняли, что обо мне особо нечего рассказать. Когда я приехал в Мадрид в 2001 году, за мной в течение ста дней постоянно следили люди. Постоянно, с утра до вечера и с вечера до утра более трех месяцев. Пресса, все время. Потом они выбросили полотенце. Я был бесполезен для них. Они видели мою личную жизнь. Ничего исключительного. Так я живу. Я всегда был спокоен. Я принимаю известность. Я не беспокоюсь на этот счет. Это другие устают (улыбается).
В 50 лет многие бывшие игроки физически расслабились и сильно постарели. Вы как раз наоборот. Вы всегда в форме. В чем секрет?
Это очень важно для моего самочувствия. Если вы чувствуете себя лучше в своем теле, оно лучше ладит с вами. Люблю прогуляться, подышать. Я регулярно играю в падель. Это все часть моей жизни. Моя жена такая же. Мы живем одинаково. Она бывшая танцовщица. Дома мы едим салат, рыбу. Никаких излишеств.
Вы провели более половины своей жизни за границей, в Италии и Испанией, где живете до сих пор. Как вы пережили или до сих пор переживаете это отчуждение от Франции?
Скажу больше: я чувствую, что меня не было дома с 14 лет. Выкорчевывание для меня — это мой отъезд из дома в Канны. Так что меня нет дома более тридцати пяти лет. Мой отъезд в Канны был словно отъезд заграницу. Это тебя закаляет, быстрее растешь. Дальше все стало двигаться со скоростью 2000 км в час.
Был ли этот отъезд тяжелым в вашем подростковом возрасте?
Больше для родителей, чем для меня. Меня не хотели отпускать так, одного в тренировочный центр. Они боялись, что я попаду в плохую компанию. Я поехал в принимающую семью. Это было неотъемлемым условием моих родителей. Я остановился у мадам и месье Элино. Я прожил с ними полтора года. Мсье Жан Варро нашел меня. Он приехал ко мне в Сен-Рафаэль, где я играл со своей командой Септем. В тот день у нашей команды не было центрального защитника, и я играл на его позиции. Но Варро все равно взял меня из-за трюка…
Какого трюка?
Я пробросил сопернику между ног в своей штрафной. Благодаря этому финту я и поехал на недельный просмотр в Канны. Он сказал мне об этом потом. Месье Варро был мне как отец. Он был фантастическим! Все время говорил со мной, говорил мне, что у меня все получится, если я буду серьезным, если буду работать. Он всегда был рядом. Футбольный фанат. Это он заставил Жана Фернандеса, тогдашнего тренера первой команды, прийти и посмотреть на меня, тем самым раздражая его. Бывают такие гениальные люди, которые оставляют неизгладимый след в вашей жизни…
Становишься ли ты более ответственным, уходя из дома в таком возрасте?
Мои родители были не слишком довольны тем, что я не налегал на учебу. Я был сосредоточен на футболе. С этим отъездом в Канны я сказал себе, что буду работать на своих родителей. Я хотел, чтобы они гордились мной. Я поставил все на футбол. Я бил и бил и бил об стену… Я часами постукивал об стену мяч левой ногой : так, так, так, так! Я смотрел, как тренируются профессионалы, чтобы перенять у них что-то для себя. После их тренировок я сам брал мяч и снова шел тренироваться. Я должен был играть. В 15 лет я знал, чего хочу: добиться успеха в футболе, добиться успеха для родителей. Еще был Ален Педретти, президент Канн… Он подарил мне мою первую машину после моего первого гола (смеется). Вы не представляете, что это значило для меня! Я был как сумасшедший…
На кого вы тогда равнялись?
На Луиса Фернандеса (игрок «Канн» с 1989 по 1993 год) и Жозе Брая (1986–1992 годы), с которыми я был близок, они рассказали мне кое-что о жизни. В AS Cannes была сильная команда. На скамейке запасных тогда было меньше людей, потому попасть в первую команду было сложнее. Сейчас молодым игрокам проще попасть наверх. Меня взял Жан Фернандес (тренер в Каннах с 1985 по 1990 год), затем Боро Приморац (1990-1992).
Ги Лякомб, как и другие, когда вы начинали в Каннах и даже позже, называл вас Язидом, а не Зинедином. Даже в L’Équipe, когда вас впервые вызвали в молодежную сборную Франции 29 марта 1991 года, вас записали Язидом. Почему?
Когда я был молод, никто не называл меня Зинедином. Даже я сам. Это был Язидом или Язом, это мое второе имя. Зинедин — имя, которое шепнула маме бабушка моего друга детства, Малека. Моя мама приняла его, потому что обожала эту женщину. Это пресса начала использовать мое имя Зинедин, когда я начал подниматься наверх. Мое первое имя в документах появилось с началом моей известности.
А «Зизу»?
Роллан Курбис придумал его в Бордо. Он автор «Zizou» (смеется).
Вы помните свой первый гол в профессионалах?
В матче против Нанта. Мы выиграли 2:1. 10 февраля 1991 года.
Вы все еще помните точную дату?
Да, потому что 6 февраля я познакомился со своей женой. В Каннах тогда пошел снег… я тогда потерял часы в снегу, но нашел жену! Мы вместе уже больше 31 года. Я многим ей обязан. Я всегда мог рассчитывать на нее. Она всегда была рядом в трудные минуты, всегда рядом, всегда на позитиве, всегда с детьми, подбадривала всех. Всё благодаря ей. Мы прожили всё это вместе. Я говорю спасибо еще раз. Мы 28 лет в браке. Вторая важная женщина в моей жизни вместе с мамой.
Какой вы видите Францию после почти 26 лет жизни за границей?
Все равно это моя страна. Я счастлив возвращаться во Францию, каждый раз, когда могу. Но я уехал реализовывать себя в Италию, а потом в Испанию. Теперь, когда я без работы, пользуюсь каждой возможностью и приезжаю, заняться делами, провести время, которого не хватает, когда я тренирую.
Вам нужно наверстать что-то упущенное прямо сейчас?
Я не люблю ничего не делать. Когда я беру творческий отпуск, это не для того, чтобы поспать, не для того, чтобы бездельничать. Ни за что. Я не перестаю чем-то заниматься. Но делаю то, чего не могу делать, когда в работе. Я наслаждаюсь своей свободой. Если я решаю поужинать с родителями, я это делаю. Я в основном использую эти преимущества.
Сейчас, в свои 50 лет, вы чувствуете, что упустили что-то важное?
Возможно, но я не жалею. Никогда. Даже трудные времена – часть моей жизни, вещи, которыми ты не гордишься. Я принимаю их. Они часть моего жизненного пути.
Что вам осталось еще сделать?
Продолжать работать тренером. Я все еще хочу. А потом, почему бы заняться проектом, которым я сам управляю.
Какого рода?
Например, президент клуба или руководитель компании. Я уже начал с Z5 Group, которую мы начали как семья, в частности, с моими братьями Фаридом, Нордином, Джеймсом и моей сестрой Лилой. Ну, мы еще не там. Я хотел бы сделать проект с людьми, которые мне нравятся, компетентными и заслуживающими доверия. В жизни нужно уметь окружать себя хорошими людьми.
Но сначала тренер?
Я хочу, конечно. Буду, надеюсь, однажды. Когда? Это не зависит от меня. Но я хочу пройти полный цикл со сборной Франции. Я знаком со сборной Франции как игрок. И это самое прекрасное, что когда-либо случалось со мной! (Кладет руку на сердце.) На самом деле! Это вершина. И так, как я это испытал, а сейчас я стал тренером, то идея тренировать сборную Франции прочно укоренилась в моей голове.
Сразу после Дидье Дешама (на посту с 2012 года)?
Не знаю. Если это должно произойти, то оно произойдет, рано или поздно. Когда я говорю, что однажды хочу тренировать сборную Франции, я предполагаю это. Сегодня команда на нужном месте, со своими целями. Но если представится возможность, то я буду там. Опять же, это не зависит от меня. С моей стороны есть сильное желание. Сборная Франции — самое прекрасное, что есть на свете.
До такой степени, что аж мурашки по коже, когда вы говорите об этом…
Когда тебе дарят футболку сборной Франции, это особенное событие. Мой первый матч со сборной был особенным. Были невероятные игроки, такие как (Эрик) Кантона, (Давид) Жинола или (Лоран) Блан. Когда вы играет за Ле Бле, это великолепно. Он такой сильный, мощный. Эмоции в сборной Франции, мы предпочитаем жить ими, чем говорить о них. Сборная Франции — это все, все для меня.
Расскажите о своем первом матче за сборную.
17 августа 1994 г. против Чехии (2:2, товарищеский). Но я мог и не быть там…
Почему ?
Юри (Джоркаефф) получил травму. А поскольку матч проходит в Бордо, то Эме Жаке позвонил мне, из практических соображений. Я был в Бордо. Но я также знал, что уже был у него на уме. Это была возможность увидеть меня. Много забавных историй вспоминаются мне, когда я говорю об этом матче.
Каких?
Я не пришел на собрание команды. Это такая встреча только между игроками перед обедом. За мной пришли в номер: “Ты чем занят?” Я ответил: «Я только что приехал. Эта встреча не для меня». Но затем я спустился, извинился, и все ребята мне аплодировали! Затем вышел на матч (на 63-й минуте вместо Корантена Мартенса). Мы проигрывали 2:0. Я забил два гола. Удар после паса Лорана (Блан). Перешагиваю через мяч и стреляю левой. Затем удар головой после подачи углового в исполнении Жослена (Англома). Это был мой первый дубль. Эрик Кантона был невероятен со мной. Это был капитан. Он подарил мне вымпел того матча.
Вы уже были в планах Жаке?
Я точно знаю, что Эме следил за мной. Когда сборная Франции проиграла Болгарии в ноябре 1993 года (1:2, в квалификации ЧМ-1994), я знаю, что раньше за мной следил Жерар Улье, на случай, если они поедут на ЧМ в США. Эме был его помощником. Мы говорили об этом намного позже. Я был в списке из 30-35 потенциальных игроков сборной. Но синие вылетели. Эме сменил Улье. Он был по-прежнему нацелен на меня, и такая возможность предоставилась в Бордо в начале следующего сезона.
Это также начало долгого пути к 1998 году и начало исключительного поколения игроков. Что вас еще связывает?
Победа. 1998 и 2000 годы стали связующим звеном между всеми нами. Нам все еще нравится встречаться даже более чем двадцать лет спустя. Что бы ни случилось, даже если мы не виделись месяцами, когда мы видимся, это как вчера. Что-то происходит. Все хотят прийти.
Вы все еще играете за Францию 98?
Нет.
А за ветеранов Ювентуса или Реала?
Уже нет. Мне уже меньше нравится играть в такой футбол.
Как вы объясняете, что вы по-прежнему входите в число самых любимых личностей среди французов, хотя вне политики и живете в Мадриде?
Я не ищу это. Я не люблю хвастаться. Есть люди, которые любят выставлять себя напоказ, говорить, высказывать свое мнение. Но это не я. Мне больше нравится быть на другой стороне. Смотреть. Я люблю наблюдать. Это не мешает мне иметь мнение по темам, которые меня интересуют, а их много, они выходят далеко за пределы футбола. Но мне не обязательно нужно выражать себя, за исключением случаев, когда это необходимо, и я это сделал. Я хочу знать всё, я люблю смотреть дебаты, что раньше делал нечасто. Политика, между прочим. Но быть там, нет. Я прежде всего думаю о футболе. Это моя страсть. Но, опять же, это не значит, что у меня нет своей позиции по каким-то вопросам. У меня есть мнение обо всем. Спроси моих друзей. Но мне не нужно говорить, когда микрофоны включены (улыбается).
У вас была возможность стать игроком “Марселя” в свое время?
Да, в 1992 году, когда я перешел в Бордо. ОМ интересовался мной. У меня была такая возможность. Но мы перешли в Бордо Роллана Курбиса, они также взяли Эрика Гери и Жана-Франсуа Даниэля из Канн.
Раз мы говорим об ОМ, может ли уроженец Марселя пойти и тренировать такой клуб, как «ПСЖ»?
Никогда не говори никогда. Особенно если ты тренер. Но это вопрос спорный. Когда я был игроком, у меня был выбор, я мог оказаться почти в любом клубе. Но когда я стал тренером, не сосчитается и 50-ти, куда я могу пойти. На самом деле только 2 или 3. Такова существующая на данный момент реальность.
У тренера гораздо меньше выбора работы, чем у игрока. Если я пойду куда-то то только ради побед. Я говорю это со всей скромностью. Вот почему я не везде могу быть. По этой и по другим причинам.
Каким?
Язык, например. Некоторые условия усложняют задачу. Когда мне говорят: «Ты можешь тренировать Манчестер?» Я понимаю английский, но не совсем им владею. Я знаю, что есть тренеры, которые идут в клубы, не говоря на языке. Но я работаю иначе. Чтобы победить, в игру вступают многие вещи, нужен глобальный контекст. Я знаю, что мне нужно для победы. Так что, конечно, всего не выиграешь, но я знаю, что тебе нужно хотя бы это, это и это. И я хочу чтобы на моей стороне было все, чтобы оптимизировать путь к победе.
